21
январь
2023
Страницы прошлого в назидание настоящему…
Страницы прошлого в назидание настоящему…
Предлагаем вашему вниманию очень поучительную историю (которая впервые публикуется для широкой общественности), многие действующие лица которой живы и по сей день. Эта история, изобилующая сенсационными подробностями, описана в [неопубликованных] мемуарах «Миротворец» нашего знаменитого земляка член-корреспондента Академии электротехнических наук РФ, доктора электротехники, депутат областного, затем Верховного Совета КЧР (1990-1995 г.г.), президента Конфедерации репрессированных народов России (1990-1992 г.г.), эксперта одной из комиссий Верховного Совета РФ, директора Московского НИИ геоэлектромеханики, учрежденного решением Государственной Думы, профессора Московского института коммунального хозяйства и строительства профессора Исмаила Ибрагимовича Алиева, который за миротворческую деятельность был провозглашен журналистами Человеком Года России в сфере межнациональных отношений за 1992 г.
Ниже с разрешения профессора И. Алиева и с его комментариями мы публикуем фрагмент из его мемуаров.
Пресс-служба ОД «Конгресс карачаевского народа»
«Как карачаевец спас кабардинский народ от истребления
В сентябре 1992 г. разразился острый политический кризис в Кабардино-Балкарии. Наш земляк, известный в России юрист Юрий Калмыков, уволенный Ельциным с поста министра юстиции, решил при поддержке части общественных организаций кабардинцев сместить президента Кабардино-Балкарии Валерия Кокова и занять его место. В результате кабардинцы раскололись на два враждебных лагеря сторонников и противников Кокова. При столкновении и перестрелке несколько кабардинцев погибли, многие получили ранения. Сообщение об этом чрезвычайном событии пришло в Государственный комитет по делам национальностей РФ, где Исмаил Алиев с июля этого года начал работать начальником отдела по делам репрессированных народов. И. Алиев составил служебную записку с предложениями об урегулировании конфликта на имя министра В.А. Тишкова (ныне – академик РАН, директор Института этнологии и антропологии РАН). Тишков переслал её в Правительство РФ.
На другой день Тишкова и Алиева пригласили в Правительство РФ к вице-премьеру Валерию Махарадзе, который отвечал за межнациональные отношения в РФ. В его кабинете был ещё сотрудник аппарата Правительства РФ Гаджимагомед Гаджимагомедов. Вчетвером они пошли к Г.С. Хиже, который в тот момент исполнял обязанности премьера Правительства РФ. И Алиев рассказывает: «По своей наивности я думал, что раз Хижа - доктор технических наук, значит умница и свой парень. Но когда мы вошли в кабинет, я увидел человека, развалившегося за столом на американский манер, по-хамски положив ноги на тумбочку. Он даже не пригласил нас сесть. Я уже не раз бывал в «высоких» кабинетах, но такого хамства не видел. Ладно, мы с Гаджимагомедом - мелкие чиновники, но перед ним стояли вице-премьер и министр…
Не меняя позы, раздраженным тоном Хижа спросил, чего, мол, пришли. Махарадзе ответил, что надо бы разобраться с положением в Кабардино-Балкарии. Хижа зло бросил: «А что там разбираться? Надо туда бросить батальон спецназа, бронетехнику раздавить и разогнать эту публику к чертовой матери». В кабинете повисла тишина. Все молчали. «И тут меня прорвало, - рассказывает И. Алиев, я обратился к Хиже: «Позвольте, Георгий Степанович, какой спецназ, какая бронетехника. Сейчас не 19 век, там ведь нормальные люди, надо туда поехать и уладить дело по-хорошему». Хижа позеленел от такой дерзости. Даже не посмотрев на меня, он грубо бросил Махарадзе: «Если вы так решили, какого черта занимаете моё время. Идите и делайте». «Вся эта краткая сцена и все фразы навсегда врезались в мою память, - говорит И. Алиев, - мы вернулись в кабинет Махарадзе, он сказал: «Ну, друзья, вы кашу заварили. Завтра к восьми утра на Чкаловский, я закажу спецборт. Удастся вам уладить дело, хорошо, нет – полетят головы, в том числе и моя»…
На обратном пути в министерство интеллигентнейший В.А. Тишков не сдержался и сказал мне: «Что же Вы меня так подставили?». Я удивился: «Чем же я Вас подставил?». Он ответил: «Как же так, Вы в присутствии вице-премьера и моем ввязались в полемику с и.о. премьера Правительства России». Я ответил: «Но Валерий Александрович, разве мы с вами солдаты, чтобы просить разрешения обратиться к старшему по званию?.» Тишков вяло махнул рукой, мол дело сделано…
И. Алиев рассказывает далее: «В Нальчике прямо у трапа самолёта нас с В. А. Тишковым и Г. Гаджимагомедовым встречал вооруженный до зубов отряд ОМОН, который отвез нас в Дом правительства КБР. На площади собралась многотысячная и довольно агрессивная толпа кабардинцев, полностью блокировавшая здание. Некоторые были вооружены. Прямо на площади жгли костры. Мы прошли через людской коридор, который прокладывал в этой толпе ОМОН. На каждой этажной площадке Дома правительства были утроены огневые точки, обложенные мешками с песком. Правительство КБР приготовилось к штурму. На пятом этаже находились Президент КБР Валерий Коков, Председатель Верховного совета КБР Хачим Кармоков и Председатель Правительства КБР Георгий Черкесов. Кармоков и Черкесов внешне сохраняли спокойствие, а Коков не скрывал подавленности. Он не мог понять и простить вероломства и предательства его прежнего друга Калмыкова.
Было решено начать переговоры с Калмыковым.
«Вскоре привели Юрия Калмыкова и его сторонника Заура Налоева, вождя кабардинского движения «Адыгэ Хасэ». Начались трудные переговоры, которые возглавлял В. Тишков. Мы с Гаджимагомедовым внимательно слушали ход переговоров и готовили документы. Меня крайне неприятно поразило поведение Калмыкова. При одной конъюнктуре он уверял, что не имеет к собравшимся на площади ни малейшего отношения, при другой, спустя два часа, утверждал, что при выполнении таких-то его условий через полчаса на площади никого не будет. Я поразился. Человек, из-за властных амбиций которого погибли и пострадали люди, а кабардинцы были готовы палить в кабардинцев, врал и изворачивался. Поздним вечером тяжелейшие переговоры закончились. Калмыков снял свои претензии. Утром мы улетели в Москву. Головы наши не полетели, но и спасибо никто не сказал…».
Как видим, решительности и мужеству И. Алиева обязаны и кабардинцы, и вся Кабардино-Балкария. Её судьбу решили всего две фразы Исмаила. Вообще, в этом эпизоде – весь Исмаил Алиев. Он, как чиновник, мог и должен был промолчать в кабинете Хижи, как это сделали его министр и вице-премьер. И тогда в КБР по плану Хижи в ходе «силового решения» пролились бы потоки крови, и один Бог знает, чем бы все эти события кончились. Перечить и.о. премьера Правительства РФ и в его кабинете, навязать своё мнение, будучи всего лишь начальником отдела, рискуя тут же быть уволенным. Это не каждому дано. Не зря Р. Кочкаров в своей статье назвал И. Алиева человеком с душой ребёнка и с сердцем льва.
Ознакомившись с этой историей, мы не удержались и спросили Исмаила Ибрагимовича не сожалеет ли он о своей огромной услуге, ведь за последовавшие потом годы со стороны кабардинцев было столько недружественных выпадов в адрес карачаевцев, иные открыто называют карачаевцев врагами.
Исмаил Алиев ответил, что не сожалеет. Во-первых, кабардинцы в его представлении ассоциируются с именем самого близкого и дорогого фронтового друга его отца Хатифа Маканаева из Терека. Братскую дружбу Ибрагим и Хатиф сохранили до конца жизни и завещали свои детям. Исмаил говорит: «Я чист перед памятью моего отца и его кабардинского друга. Я с чистой совестью могу приехать в Терек к детям и внукам Хатифа. Это в личном плане. Кстати, я являюсь почетным гражданином г. Терек, где в 1993 г. мы с вице-премьером правительства РФ Виктором Поляничко впервые после осетин-ингушской войны успешно свели старейшин ингушей и осетин».
В более широком плане, считает Исмаил Ибрагимович, каждый народ на земле – от Бога и, следовательно, народы равны перед Богом. Они – братья от Бога. От Бога каждый народ мудр и добр. Во все времена между соседними народами были определенные трения, но народная мудрость позволяла их преодолевать. Трения между карачаевцами и кабардинцами возникли после покорения Карачая. Тогда царская администрация отняла у карачаевцев земли в Терской и Кубанской областях в пользу казны и передала их в аренду. В Терской области бывшие карачаевские земли получили в аренду (не в собственность!) наиболее лойяльные русским кабардинские князья. Они платили арендную плату в казну по 10 копеек за десятину, а сдавали а аренду карачаевцам их же прежние земли по грабительской цене: 1 рубль за десятину. Так что «бомба» противоречий между кабардинцами и карачаевцами была вполне осознанно заложена русской администрацией ещё в середине 19 века. Мы до сих пор от этого проклятия не можем избавиться…
И. Алиев считает: «В каждом народе, к сожалению, имеется моральные уроды, активная серость, которая собственные интересы выдает за интересы народа и делает на этом карьеру (разумеется, «во имя народа»). Как говорят в Карачае, одна паршивая овца стадо портит. Избавление от своих «паршивых овец», искусно смешивающих правду с ложью, это проблема сохранения лица народа. Кабардинец, называющий карачаевцев врагами – это, очевидно, пациент психиатрической клиники и уж точно он не является украшением народа. У кабардинцев и их вождей, например, хватило разума и воли открыто на весь мир рассказать о провокационной работе по стравливанию карачаевцев и черкесов и развязыванию войны, которую вел бывший президент МЧА Борис Акбашев в начале 2000-х. Но конечно, такие уроды опасны прежде всего для самого народа. Кто бы мог подумать: известный в России юрист и уважаемый человек во имя своей карьеры превратится в провокатора, расколет народ и подведет его к краю пропасти…».
Мы спросили у И. Алиева, как кабардинцы поблагодарили его за его великий подвиг? Он ответил: «Никак. Не потому, что они неблагодарны, а потому что 99, 9 процентов кабардинцев просто не знали и не знают о моей инициативе. О ней знали лишь участники совещания при Хиже. Возможно, В. Тишков рассказал о моей роли Кокову, Кармокову и Черкесову в день переговоров. Естественно, кабардинцы постарались поскорее замять и забыть этот печальный в их истории факт. Во всяком случае, в 2009 г., когда Хачим Кармоков нанес мне визит в правительстве КЧР, он почти не упоминал об этих страшных днях Сам я об этом не рассказывал публично, кроме нескольких черкесских друзей, как и о других своих успешных миротворческих миссиях. Просто я делал то что мог, и делал это во имя Аллаха от которого и приходит истинное воздаяние. Ведь любые наши дела прозрачны перед Его взором. К Нему мы в конечном счете возвращаемся со всем своим грузом грехов и добродетелей. И мне не страшно предстать перед Всевышним в любой момент. Что касается миротворчества, то, что скрывать, приятно сознавать, что ты - единственный в своем роде, что ты сумел предотвратить катастрофу для целого народа и не одного, и изредка рассказывать об этом своим внукам… Но это вовсе не гордыня, это – Божья благодать».
Предлагаем вашему вниманию очень поучительную историю (которая впервые публикуется для широкой общественности), многие действующие лица которой живы и по сей день. Эта история, изобилующая сенсационными подробностями, описана в [неопубликованных] мемуарах «Миротворец» нашего знаменитого земляка член-корреспондента Академии электротехнических наук РФ, доктора электротехники, депутат областного, затем Верховного Совета КЧР (1990-1995 г.г.), президента Конфедерации репрессированных народов России (1990-1992 г.г.), эксперта одной из комиссий Верховного Совета РФ, директора Московского НИИ геоэлектромеханики, учрежденного решением Государственной Думы, профессора Московского института коммунального хозяйства и строительства профессора Исмаила Ибрагимовича Алиева, который за миротворческую деятельность был провозглашен журналистами Человеком Года России в сфере межнациональных отношений за 1992 г.
Ниже с разрешения профессора И. Алиева и с его комментариями мы публикуем фрагмент из его мемуаров.
Пресс-служба ОД «Конгресс карачаевского народа»
«Как карачаевец спас кабардинский народ от истребления
В сентябре 1992 г. разразился острый политический кризис в Кабардино-Балкарии. Наш земляк, известный в России юрист Юрий Калмыков, уволенный Ельциным с поста министра юстиции, решил при поддержке части общественных организаций кабардинцев сместить президента Кабардино-Балкарии Валерия Кокова и занять его место. В результате кабардинцы раскололись на два враждебных лагеря сторонников и противников Кокова. При столкновении и перестрелке несколько кабардинцев погибли, многие получили ранения. Сообщение об этом чрезвычайном событии пришло в Государственный комитет по делам национальностей РФ, где Исмаил Алиев с июля этого года начал работать начальником отдела по делам репрессированных народов. И. Алиев составил служебную записку с предложениями об урегулировании конфликта на имя министра В.А. Тишкова (ныне – академик РАН, директор Института этнологии и антропологии РАН). Тишков переслал её в Правительство РФ.
На другой день Тишкова и Алиева пригласили в Правительство РФ к вице-премьеру Валерию Махарадзе, который отвечал за межнациональные отношения в РФ. В его кабинете был ещё сотрудник аппарата Правительства РФ Гаджимагомед Гаджимагомедов. Вчетвером они пошли к Г.С. Хиже, который в тот момент исполнял обязанности премьера Правительства РФ. И Алиев рассказывает: «По своей наивности я думал, что раз Хижа - доктор технических наук, значит умница и свой парень. Но когда мы вошли в кабинет, я увидел человека, развалившегося за столом на американский манер, по-хамски положив ноги на тумбочку. Он даже не пригласил нас сесть. Я уже не раз бывал в «высоких» кабинетах, но такого хамства не видел. Ладно, мы с Гаджимагомедом - мелкие чиновники, но перед ним стояли вице-премьер и министр…
Не меняя позы, раздраженным тоном Хижа спросил, чего, мол, пришли. Махарадзе ответил, что надо бы разобраться с положением в Кабардино-Балкарии. Хижа зло бросил: «А что там разбираться? Надо туда бросить батальон спецназа, бронетехнику раздавить и разогнать эту публику к чертовой матери». В кабинете повисла тишина. Все молчали. «И тут меня прорвало, - рассказывает И. Алиев, я обратился к Хиже: «Позвольте, Георгий Степанович, какой спецназ, какая бронетехника. Сейчас не 19 век, там ведь нормальные люди, надо туда поехать и уладить дело по-хорошему». Хижа позеленел от такой дерзости. Даже не посмотрев на меня, он грубо бросил Махарадзе: «Если вы так решили, какого черта занимаете моё время. Идите и делайте». «Вся эта краткая сцена и все фразы навсегда врезались в мою память, - говорит И. Алиев, - мы вернулись в кабинет Махарадзе, он сказал: «Ну, друзья, вы кашу заварили. Завтра к восьми утра на Чкаловский, я закажу спецборт. Удастся вам уладить дело, хорошо, нет – полетят головы, в том числе и моя»…
На обратном пути в министерство интеллигентнейший В.А. Тишков не сдержался и сказал мне: «Что же Вы меня так подставили?». Я удивился: «Чем же я Вас подставил?». Он ответил: «Как же так, Вы в присутствии вице-премьера и моем ввязались в полемику с и.о. премьера Правительства России». Я ответил: «Но Валерий Александрович, разве мы с вами солдаты, чтобы просить разрешения обратиться к старшему по званию?.» Тишков вяло махнул рукой, мол дело сделано…
И. Алиев рассказывает далее: «В Нальчике прямо у трапа самолёта нас с В. А. Тишковым и Г. Гаджимагомедовым встречал вооруженный до зубов отряд ОМОН, который отвез нас в Дом правительства КБР. На площади собралась многотысячная и довольно агрессивная толпа кабардинцев, полностью блокировавшая здание. Некоторые были вооружены. Прямо на площади жгли костры. Мы прошли через людской коридор, который прокладывал в этой толпе ОМОН. На каждой этажной площадке Дома правительства были утроены огневые точки, обложенные мешками с песком. Правительство КБР приготовилось к штурму. На пятом этаже находились Президент КБР Валерий Коков, Председатель Верховного совета КБР Хачим Кармоков и Председатель Правительства КБР Георгий Черкесов. Кармоков и Черкесов внешне сохраняли спокойствие, а Коков не скрывал подавленности. Он не мог понять и простить вероломства и предательства его прежнего друга Калмыкова.
Было решено начать переговоры с Калмыковым.
«Вскоре привели Юрия Калмыкова и его сторонника Заура Налоева, вождя кабардинского движения «Адыгэ Хасэ». Начались трудные переговоры, которые возглавлял В. Тишков. Мы с Гаджимагомедовым внимательно слушали ход переговоров и готовили документы. Меня крайне неприятно поразило поведение Калмыкова. При одной конъюнктуре он уверял, что не имеет к собравшимся на площади ни малейшего отношения, при другой, спустя два часа, утверждал, что при выполнении таких-то его условий через полчаса на площади никого не будет. Я поразился. Человек, из-за властных амбиций которого погибли и пострадали люди, а кабардинцы были готовы палить в кабардинцев, врал и изворачивался. Поздним вечером тяжелейшие переговоры закончились. Калмыков снял свои претензии. Утром мы улетели в Москву. Головы наши не полетели, но и спасибо никто не сказал…».
Как видим, решительности и мужеству И. Алиева обязаны и кабардинцы, и вся Кабардино-Балкария. Её судьбу решили всего две фразы Исмаила. Вообще, в этом эпизоде – весь Исмаил Алиев. Он, как чиновник, мог и должен был промолчать в кабинете Хижи, как это сделали его министр и вице-премьер. И тогда в КБР по плану Хижи в ходе «силового решения» пролились бы потоки крови, и один Бог знает, чем бы все эти события кончились. Перечить и.о. премьера Правительства РФ и в его кабинете, навязать своё мнение, будучи всего лишь начальником отдела, рискуя тут же быть уволенным. Это не каждому дано. Не зря Р. Кочкаров в своей статье назвал И. Алиева человеком с душой ребёнка и с сердцем льва.
Ознакомившись с этой историей, мы не удержались и спросили Исмаила Ибрагимовича не сожалеет ли он о своей огромной услуге, ведь за последовавшие потом годы со стороны кабардинцев было столько недружественных выпадов в адрес карачаевцев, иные открыто называют карачаевцев врагами.
Исмаил Алиев ответил, что не сожалеет. Во-первых, кабардинцы в его представлении ассоциируются с именем самого близкого и дорогого фронтового друга его отца Хатифа Маканаева из Терека. Братскую дружбу Ибрагим и Хатиф сохранили до конца жизни и завещали свои детям. Исмаил говорит: «Я чист перед памятью моего отца и его кабардинского друга. Я с чистой совестью могу приехать в Терек к детям и внукам Хатифа. Это в личном плане. Кстати, я являюсь почетным гражданином г. Терек, где в 1993 г. мы с вице-премьером правительства РФ Виктором Поляничко впервые после осетин-ингушской войны успешно свели старейшин ингушей и осетин».
В более широком плане, считает Исмаил Ибрагимович, каждый народ на земле – от Бога и, следовательно, народы равны перед Богом. Они – братья от Бога. От Бога каждый народ мудр и добр. Во все времена между соседними народами были определенные трения, но народная мудрость позволяла их преодолевать. Трения между карачаевцами и кабардинцами возникли после покорения Карачая. Тогда царская администрация отняла у карачаевцев земли в Терской и Кубанской областях в пользу казны и передала их в аренду. В Терской области бывшие карачаевские земли получили в аренду (не в собственность!) наиболее лойяльные русским кабардинские князья. Они платили арендную плату в казну по 10 копеек за десятину, а сдавали а аренду карачаевцам их же прежние земли по грабительской цене: 1 рубль за десятину. Так что «бомба» противоречий между кабардинцами и карачаевцами была вполне осознанно заложена русской администрацией ещё в середине 19 века. Мы до сих пор от этого проклятия не можем избавиться…
И. Алиев считает: «В каждом народе, к сожалению, имеется моральные уроды, активная серость, которая собственные интересы выдает за интересы народа и делает на этом карьеру (разумеется, «во имя народа»). Как говорят в Карачае, одна паршивая овца стадо портит. Избавление от своих «паршивых овец», искусно смешивающих правду с ложью, это проблема сохранения лица народа. Кабардинец, называющий карачаевцев врагами – это, очевидно, пациент психиатрической клиники и уж точно он не является украшением народа. У кабардинцев и их вождей, например, хватило разума и воли открыто на весь мир рассказать о провокационной работе по стравливанию карачаевцев и черкесов и развязыванию войны, которую вел бывший президент МЧА Борис Акбашев в начале 2000-х. Но конечно, такие уроды опасны прежде всего для самого народа. Кто бы мог подумать: известный в России юрист и уважаемый человек во имя своей карьеры превратится в провокатора, расколет народ и подведет его к краю пропасти…».
Мы спросили у И. Алиева, как кабардинцы поблагодарили его за его великий подвиг? Он ответил: «Никак. Не потому, что они неблагодарны, а потому что 99, 9 процентов кабардинцев просто не знали и не знают о моей инициативе. О ней знали лишь участники совещания при Хиже. Возможно, В. Тишков рассказал о моей роли Кокову, Кармокову и Черкесову в день переговоров. Естественно, кабардинцы постарались поскорее замять и забыть этот печальный в их истории факт. Во всяком случае, в 2009 г., когда Хачим Кармоков нанес мне визит в правительстве КЧР, он почти не упоминал об этих страшных днях Сам я об этом не рассказывал публично, кроме нескольких черкесских друзей, как и о других своих успешных миротворческих миссиях. Просто я делал то что мог, и делал это во имя Аллаха от которого и приходит истинное воздаяние. Ведь любые наши дела прозрачны перед Его взором. К Нему мы в конечном счете возвращаемся со всем своим грузом грехов и добродетелей. И мне не страшно предстать перед Всевышним в любой момент. Что касается миротворчества, то, что скрывать, приятно сознавать, что ты - единственный в своем роде, что ты сумел предотвратить катастрофу для целого народа и не одного, и изредка рассказывать об этом своим внукам… Но это вовсе не гордыня, это – Божья благодать».
